- 17.08.2017
- 0 комментариев
- Рубрика: Без рубрикиДобро
ТАНЕЧКА (ТАТЬЯНА ВАСИЛЬЕВНА ТАТОСОВА; 10.06.1952 – 20.03.1982)
Глава из книги А. Трофимова «Сад угодников Божиих» Православные подвижники Самарканда XX столетия.
20 марта – день памяти Татианы Васильевны Татосовой – праведницы и невесты Христовой. Это краткое повествование о ее судьбе едва ли можно назвать жизнеописанием, ибо жизненных фактов едва наберется на несколько листов текста. Но при скудости внешних событий это была необычайная по духовной насыщенности жизнь.
Главное было сокровенно, не слишком заметно для окружающих, но как много значила она для тех, кто знал ее – большинство из них поняли это лишь после ее кончины. Часто в духовной литературе жизнь праведников сравнивается с горением – у Танечки это горение было сильным и ровным в течение всей ее недолгой жизни. Немногие достигали за столь краткую жизнь таких духовных высот. Господь избрал ее молитвенницей за мир; ее молитва и сейчас действенна и каждый, кто обратится к ней с верой, получит благодатную помощь – имеется достаточное число свидетельств подобной помощи. Сознание того, что в наши дни, в нашем поколении были на земле такие люди, помогает нести тягости жизни, дарует радость, умножает любовь и вселяет в сердце благодарность Богу за великое Его милосердие к нам.
***
Родилась Танечка 10 июня 1952 года в тень празднования преподобного Ферапонта Лужецкого и Можайского. Однажды в жизни ей удалось побывать в Ферапонтовом монастыре, основанном преподобным на Вологодской земле. Это посещение осталось в ее памяти на всю жизнь, а само Ферапонтово стало любимейшим местом на земле. Танечка сердцем почувствовала духовную силу и близость себе этого места, ощутила благодать, изливающуюся здесь с особой щедростью, и покровительство преподобного Ферапонта.
Мама ее – Александра Николаевна была с детства человеком глубоко верующим, но не воцерковленным. Эту веру и начальное религиозное воспитание она получила от своей матери – человека твердой веры и высокой духовности. Она жила праведницей и своим личным примером, молитвами и заботой смогла вложить в сердца своих детей веру в Бога. Детей в семье было семеро, а растить и воспитывать их пришлось ей одной. И вот, как бы ни уставала она, каждый день, уложив детей спать, исполняла молитвенное правило. В доме не было места, где можно было бы уединиться, и она ночью, расстелив во дворе коврик, вставала на молитву. Это был пример для подражания и школа для всех детей – ей удалось воспитать детей в вере, с твердыми понятиями о нравственности. Так мать Танечки восприняла в сердце веру, сохранила ее и передала своим дочерям.
Александра Николаевна окончила институт и стала учителем в младших классах, проработав в одной школе Самарканда более тридцати лет. Замуж вышла поздно. Перед замужеством долго молила Господа, чтобы послал ей жениха, и вот однажды во сне увидела Спасителя, Который сказал ей: «Я твой жених». Но тогда она не поняла значения этого сна. После замужества (мужа звали Василий) у Александры Николаевны шесть лет не было детей, и снова она молилась Спасителю и Божией Матери, чтобы послали деток, обещая, что постарается воспитать их для Бога. И вот родилась Танечка. Сама Александра Николаевна считала, что Танечка – вымоленное у Господа дитя. Впоследствии родилась еще одна дочь, которую назвали Ольгой.
Жизнь ее с самого детства проходила под духовным руководством благодатного старца – архимандрита Серафима (Суторихина). Отец Серафим сразу узрел благодать, почивавщую на Танечке. Он сам крестил ее, трехлетнюю, сказав своим близким: «Это избранный ребенок, Богом отмеченное чадо». С этого момента до самой своей кончины отец Серафим вел Танечку по пути восхождения к Богу, А было, это очень непросто – столько искушений, трудностей в жизни. Танечка была очень красива, и конечно, ей приходилось преодолевать множество соблазнов.С детства Танечка выделялась среди детей – спокойная, самоуглубленная. Жила в чистоте, никогда в жизни не было мысли о каких-то мальчиках, за всю жизнь она ни разу не ходила на свидание. С самого детства у нее было одно желание – послужить Богу.
К тому же веру свою приходилось скрыватъ. Мама работала в школе, а времена были такие, что можно было не удержаться на работе, если бы узнали, что она верующая.
Жили они неподалеку от храма, но ходить на службы открыто было невозможно, поэтому отец Серафим принимал их либо ночью, либо рано утром. Приходили все вместе (Александра Николаевна с обеими дочерями) к батюшке, который заранее открывал входную дверь во двор храма, В келье его подолгу беседовали, отец Серафим исповедовал их и причащал. Батюшка говорил своим близким: «Сегодня «Никодимы» придут, не закрываете дверь»,– он называл «никодимами» своих духовных чад – тайных христиан.
Отец Танечки часто ездил в командировки, так что ее и сестренку в основном воспитывала мама. Александра Николаевна никогда не наказывала девочек, и впоследствии говорила, что и поводов-то не было наказывать – дети всегда слушались, в семье царила истинная любовь, внимание и забота друг о друге. Жили в полуподвальном помещении – две комнатки и кухня, у девочек была своя комната. Окна их жилья лишь чуть-чуть выступали над мостовой.
Благодаря матери, Танечка и Ольга прошли прекрасную школу щедрости и доброделания. Дом их находился неподалеку от Покровского храма Самарканда, поэтому часто приходили нищие, голодные. Мама многих принимала, кормила, буквально отдавая последнее. Когда отца не было дома, пускала ночевать приехавших издалека помолиться, и тех, у кого не было жилья. Девочки научились радоваться приходящим в дом. Отец же сердился, когда видел чужих в доме, и укорял жену, что она все отдает людям, так что ничего в доме нет. Жили очень скудно, но всегда старались помочь людям – и копеечкой, и вещами, и накормить. Девочки приучались по примеру мамы делать добро, отдавать не только излишки, но часто и необходимое себе.
Часто мимо окон их дома проходила известная Самаркандская старица – блаженная Любовь Петровна, Очень хотелось Александре Николаевне пригласить ее в дом, но как-то не получалось. О ней разное говорили, но всем было ясно, что это человек особенный. Ходила она в рубище, босиком, в самую жару, когда все живое пряталось в тень, выбирала место на самом солнцепеке, стояла и молилась. Постоянного жилья у нее не было, поэтому ночевала она, где придется, иногда оставалась ночевать у верующих в домах. Вообще трудно было сказать, когда она спала – ночами все больше молилась.
Любовь Петровна ходила постоянно с большой медной сковородой с деревянной ручкой; сковорода была начищена до блеска и сияла на солнце. Когда подавали милостыню, старица подставляла сковородку. Денег не брала никогда; если на сковородку все же клали деньги, высыпала их где-нибудь в сторонке на землю. Брала милостыню с рассуждением, далеко не у всех. Многие боялись ее – она прозревала внутреннее состояние людей, видела грехи людские, поэтому те, у кого с совестью было не в порядке, старались обходить ее стороной. Но мимо нее трудно было пройти, если люда шли в храм, потому что в те дни, когда была служба, она всегда стояла рядом с храмом. И вот, когда приходили В храм люди с нечистой совестью или лукавые, она их гнала с помощью все той же сковородки, или поднимала сковороду к лицу, чтобы смогли увидеть свое отражение.
Еду, которую клали на сковородку, блаженная делила: часть вкушала сама, часть отдавала нищим, я кое-что просто раскладывала у дороги. Сама милостыню никогда не просила, на паперти не стояла, а лишь брала то, что подавала знающие ее. Сидящей или лежащей ее никогда не видели – она постоянно бегала или ходила по улицам, все ближе к храмам и святыням Самарканда.
Пригласила ее в дом одна женщина, чтобы покормить. Любовь Петровна ест то, что предложено, а сама под стол показывает и жестом просит поставить что-то на стол. Оказалось, что хозяйка не выставила на стол особо приготовленное вкусное блюдо, потому старица и требовала, чтобы его поставили на стол.У нее был замечательный дар прозорливости. Однажды она набрала камешков и стала бросать ими в священника – как только выйдет он из храма, так и начинала бросать в него камешками. Через некоторое время на этого священника началось гонения – его оклеветали и изгнали из храма.
На следующий день Любовь Петровна снова пришла ночью, пришла и на третий день, но приехал отец, и оставаться ей было нельзя. После этого блаженная стала заходить в дом, причем всегда знала, какие продукты есть в доме. Придет и скажет: «Вскипяти чаю, забели молоком, кусок хлеба подай», – и точно перечислит то, что есть в доме из еды. Угощать особенно было нечем, так как жили бедно.И вот однажды, когда отец был в командировке, Любовь Петровна пришла в дом к Александре Николаевне и попросилась на ночлег,– конечно, та приняла ее с радостью. Дочери уже спали, хозяйка постелила старице в отдельной комнате, напоила чаем. Проснувшись рано утром, Александра Николаевна не обнаружила гостьи и спросила у дочерей, не видели ли, когда ушла Любовь Петровна. Тогда Танечка сказала: «Еще не рассвело, как она разбудила меня потихоньку со словами: «Танечка, провода меня и закрой дверь». Я ее проводила. А откуда она узнала, как меня зовут?» (Александра Николаевна не называла ей имен своих дочерей).
Многие считали ее грязной, нечистоплотной, но это неправда. Те, у кого старица ночевала, утверждали, что это наговоры – всегда она убирала за собою, все оставляла чистым, опрятным. С близкими по духу она совершенно менялась – никаких признаков юродства не оставалось, была она доброй, ласковой, рассудительной.Как-то договорились с соседями, что они будут давать яйца в обмен за корм для кур. Александра Николаевна подумала: и что это Любовь Петровна не приходит – ведь есть чем угостить – яички в доме появились. И когда подумала, услышала стук в окошко – оно было на уровне тротуара, так что не было видно, кто стучит. Открывает дверь – стоит Любовь Петровна и говорит: «Свари мне два яичка»,– и пока в доме были яйца, старица приходила и просила сварить яичко. Когда яиц не стало, снова стала спрашивать чай с молоком. Решила Александра Николаевна подарить старице платок и платье. Платок она взяла, и от платья отказалась, сказав: «Этого мне не нужно».
Мы остановились подробно на рассказе о блаженной старице не только потому, что и она по праву должна быть упомянута в числе самаркандских подвижников благочестия, но и в связи с тем, что с ней связано одно замечательное событие в жизни Танечки. Некоторое время Танечка молчала, но однажды, очень смущенная, спросила у мамы: «Почему Любовь Петровна при встрече кланяется мне в ноги? Так неудобно – при людях. Почему и за что?». И так до конца своих земных дней Любовь Петровна каждый раз при встрече с Танечкой совершала перед ней земной поклон. Видимо, она духом прозревала ее грядущие страдания, видела ее духовную красоту.
Во время учебы, еще на третьем курсе университета, Танечка пошла работать гидом в «Интурист», и с тех пор работала там постоянно, водила группы по самаркандским достопримечательностям. Каждый год осенью студентов направляли на сбор хлопка. В общежитии на хлопке Танечка всегда выбирала себе постель у самой двери. Однажды мама спросила, почему она это делает? Танечка ответила: «Ведь подруги мои почти все неверующие, без крестов, без ограждения – вот я и должна быть при входе, чтобы охранять их. Когда все заснут, я перекрещу все окна, двери и молюсь за них, чтобы все было хорошо». Это было совсем не лишним – местные парни не раз пытались ночью забраться к девушкам.Танечка и внешне была красавицей. По окончании школы она поступила в Самаркандский университет на филологический факультет по специальности английский язык. Училась блестяще, считалась одной из лучших студенток университета. Во время учебы вела научную работу на кафедре английской литературы. Написала несколько статей, главной темой ее стало изучение юмора в английском и американском фольклоре и литературе. Впоследствии она написала кандидатскую диссертацию по этой теме, работала упорно и настойчиво. Однажды, уже во время болезни, мама спросила ее: «Зачем ты занимаешься этой диссертацией? Может быть не нужно? – столько времени тратишь и мучаешь себя». – «Наверное, ты права,– ответила Танечка, – не буду больше заниматься диссертацией. Но прошу тебя не выбрасывать материалы». С этого дня она прекратила работу над диссертацией.
14 июля 1973 года умер отец Танечки, похоронили его на кладбище рядом с храмом великомученика Георгия. Впоследствии рядом с отцом упокоятся и Танечка, и ее мама.За время учебы Танечка особенно сблизилась с отцом Серафимом – он руководил ее духовной жизнью, давал читать книги, беседовал с ней, исповедовал – это было величайшей радостью для Танечки. Конечно, приходила она главным образом тайком, в условленное время. Все мечтала о том, когда сможет открыто повесить в доме иконы. У отца Серафима была прекрасная духовная библиотека, и Танечка за многие годы перечитала большинство книг из нее.
Очень любила Танечка цветы, всякую растительность, изо всех мест, где побывала, присылала домой в письмах высушенные цветочки, травы, листочки, просила хранить их, потому что это святыня из благословенных мест. Из всех цветов больше всех любила розы.
Ничто не предвещало испытаний, жизнь казалась прекрасной, путь – ясным, любовь к Богу и к людям все более охватывала сердце Танечки. Отец Серафим был жив, так что и духовная жизнь была обеспечена, всегда и все можно было делать с благословения старца. Танечка поистине расцвела в тот год – красота ее достигла полноты. Это видно по фотографии, сделанной по окончании учебы в Москве. Но в то же время во взгляде ее уже видится затаенная печаль и невысказанный вопрос о своей судьбе. Сердце ее чувствовало приближение испытаний. Подруги ее говорили, что была в то время Танечка очень собранной, молчаливой, говорила очень мало и только по делу.
Родители всеми способами пытались устроить своих детей в ту школу, где преподавала Александра Николаевна. Каждый раз перед началом учебного года проходил негласный «конкурс родителей», желавших, чтобы их дети попали в «морозовский класс» (Морозова – девичья фамилия Александры Николаевны).По возвращении из Москвы Танечка продолжала водить туристов-иностранцев по достопримечательностям Самарканда, писала диссертацию, связей с университетскими друзьями не теряла. В доме постоянно бывали гости – главным образом, бывшие мамины ученики. Дело в том, что Александра Николаевна была учителем Божией милостью – ее любовь к детям была безгранична, и они платили ей тем же. Она давала детям замечательный фундамент знания литературы, искусства, пыталась привить и духовные начала. Она молилась за каждого из них. Особо почитая небесного покровителя Самарканда – пророка Божия Даниила, Александра Николаевна молилась ему о помощи, в воспитании детей, об ограждении их от всякого зла. В каждый цветок, стоящий на подоконнике в классе, она положила камешки из чудотворного источника от гробницы пророка, постоянно приносила в класс воду из источника, тайком окропляла ею помещение.
За время учебы дети становились настоящими друзьями со своей учительницей, и эта дружба продолжалась долгие годы. Многие из учеников называли ее мамой – и отовсюду слетались уже оперившиеся птенцы в гнездышко к своей маме, которая вложила в них так много от своей любви к людям и к Богу. Многих из них Александра Николаевна, привела к вере в Бога, к Церкви. И до конца ее жизни приходили к ней любимые ученики, а вместе с ними и их дети, для которых Александра Николаевна также становилась родиной и любимой. Танечка знала всех учеников мамы и вместе с ней принимала их, отвечала на вопросы, когда дело касалось духовных проблем. К праздничным дням Александра Николаевна получала по нескольку сотен поздравлений со всех концов страны от разлетевшихся учеников.
1976 год стал рубежом, который разделил жизнь Танечки, – пришло огненное испытание, которое попустил Господь Своей невесте.
Однажды вечером ей стадо плохо, началась тошнота, боли, слабость, всю ее как будто скручивала, какая-то сила. Три дня продолжались страдания, во время которых она не могла ни есть, ни пить. На третий день со рвотой вышел какой-то страшный пучок, его сразу сожгли. После этого стало легче, но встать с постели Танечка уже не смогла. Так началась мучительная болезнь, которая не оставляла ее до конца короткой жизни.
Когда отцу Серафиму сообщили о ее болезни, он сказа, что Танечка – конченый человек в смысле физического здоровья, и уже не поднимется. Конечно, передавать это нельзя было ни ей, ни, тем более,– родным. Но уже тогда отец Серафим предсказал, что Танечка проживет еще шесть лет и это будут годы тяжелейших страданий. И еще старец произнес таинственные слова, которые раскрылись, и то не до конца, лишь по смерти Танечки, Он сказал так: «До ревности любит дух живущий в нас» (Иак. 4, 5). Танечка – невеста Христова и эта болезнь, посланная злыми людьми, есть попущение Божие. Она страдала не за свои грехи, а за грехи других. В своей жизни я не встречал более чистого человека, чем она».
В этих словах старца заключена вся жизнь и судьба Танечки. Она вышла на путь, уготованный ей Самим Господом – на путь страданий и жертвы за грехи людские. Как агница Божия, чистая и непорочная, отдала она себя добровольно в жертву за братьев и сестер своих и никогда, до последнего мгновения жизни не роптала на свою судьбу.
Медицинские светила так и не смогли поставить точный диагноз ее болезни, так что большинство курсов лечения были выстрелом вслепую и причиняли ей только лишние мучения. Родные и знакомые водили врачей, заставляли глотать новые и новые лекарства, и хотя сама Танечка давно поняла, что ей никакое лечение не поможет, но из любви к ближним, к их заботам, она переносила все с кротостью.Отец Серафим сам был в это время очень болен и не мог навещать Танечку. Родные и близкие сразу начали попытки лечения, собирали лучших врачей, выписывали лекарства, пичкали ими больную. Отец Серафим знал, что всякие лекарства бесполезны, что лечение будет лишь приносить ненужные страдания, но не смог убедить в этом близких Танечки. Батюшка постоянно посылал ей просфоры, святую воду, записочки, поздравления с праздниками, конфеты. И для нее это было величайшей радостью и поддержкой.
Муки ее болезни трудно представить. Без боли она практически не жила – ни днем, ни ночью боль не отступала. К этому добавлялись постоянные инфекции, воспаления, простуды. Александра Николаевна говорила, что было такое впечатление, что Танечка болела всеми болезнями, какие появлялись в Самарканде. Одна близкая духовная подруга спросила у Танечки, что у нее болит. Она ответила: «Болит всё. Такое чувство, что у меня в сосудах не кровь, а кипяток, огненная жидкость, которая все обжигает, а живот и грудь как будто стянуты тугим огненным поясом». Вот с этим она и жила – и не только жила, но и трудилась, молилась, беседовала с людьми, читала книги
Решили ее отвезти в Москву к столичным врачам. Сколько мучений принесла ей эта поездка – и все безрезультатно. Привезли ее из Москвы в еще худшем состоянии, и Танечка впервые за все время болезни попросила у мамы дать обещание, что не повезет ее больше никуда.
И после начала болезни Танечки она продолжала жить с мамой и сестрой в том же подвале, куда никогда не заглядывало солнце. Целыми днями лежала она одна. Сестра в университете, мама – на работе, собирались вместе только вечером, Александра Николаевна взяла в школе полторы ставки, чтобы прокормить семью и заработать на пенсию. После работы нужно было обежать магазины, купить все, что нужно для дома.
Когда мама спрашивала, не скучно ли ей одной целыми днями, Танечка отвечала: «Да как же может быть скучно? 100 раз «Отче наш» прочитаю, 100 раз «Богородице Дево», потом Иисусову молитву, потом помяну всех близких, родных и знакомых, кого знаю – всех поименно и попрошу Божию Матерь, чтобы помогла всем – так день и пройдет. А тут и ты придешь, а с тобой хорошо».Послушница отца Серафима рассказывает, что часто не могла расцеловать Танюшу, когда батюшка посылал ее с гостинцами. Придет – дверь заперта, двигаться Танечка не может. Тогда нашли способ – на веревке через форточку передавали батюшкины посылки. Поговорят через окошко – и всё.
Знакомые, видя условия совершенно неподходящие для больной, много хлопотали и добились того, что Александре Николаевне с дочерьми выделили двухкомнатную квартиру на первом этаже нового лома в Согдиане (район Самарканда).
Последние три года жизни она почти не принимала лекарств. Когда становилось особенно трудно, просила покрыть ее мантией отца Серафима и говорила, что от этого становится легче. Когда особенно мучили головные боли, надевала его скуфью на голову.О кончине отца Серафима Танечка знала, хотя от нее это долго скрывали, боясь огорчить. Когда, наконец, сказали, что отец Серафим умер, она приняла это спокойно, оказав: «Я чувствовала, что его нет на земле». Ей принесли в благословение от почившего старца и духовного отца монашескую мантию, скуфейку и четки (так завещал сам отец Серафим),– вот уж символический дар, указывающий на путь Танечки.
Господь удостоил Танечку духовных даров, какими отмечены великие подвижники Церкви – даром глубочайшей молитвы, прозорливости, духовного ви́дения, исцелений. Люди чувствовали силу ее молитвы и часто просили помолиться за них в трудных обстоятельствах жизни.Есть практически никогда не хотела – просфору вкусит, запьет святой водой – и говорит, что этого ей достаточно. Но так как мать и близкие готовили, просили что-нибудь съесть, то ела совсем понемногу. Конфеты, гостинцы, которые приносили знакомые, раздавала приходившим детям. С особой радостью и благоговением принимала просфоры, святую воду, бумажные иконки и вообще всякую святыню, принесенную из церкви.
Впоследствии она узнавала о подобных случаях уже не из сновидений – Сам Господь открывал ей беды людей. Пришла в дом женщина,– Танечка и говорит ей, что ее соседа-узбека обвиняют в тяжелейшем преступлении неправильно и нужно помочь ему. Вскоре выяснилось, что Танечка права и, конечно молитве ее помогла осужденному.Рассказывают о том, как впервые открылся для людей этот дар. Однажды Танечке приснился знакомый мамы и попросил о помощи. Танечка начала молиться о нем и попросила маму сходить на работу и разузнать о нем. На работе выяснилось, что его обвинили в каком-то преступлении (как впоследствии выяснилось – по ошибке или наговору). Танечка сказала, что нужно выяснить подробности дела и требовать пересмотра. Друзья по работе спросили, зачем Александре Николаевне нужно знать подробности дела – она рассказала о сне дочери и просьбе осужденного. Тогда на работе сотрудники написали письмо в прокуратуру о пересмотре дела. И действительно, выяснилось невиновность осужденного, которому уже дали срок.
Еще один случай молитвенной помощи Танечки. У соседей по дому умирал ребенок. Температура была близка к критической, дыхание почти прекратилось. Тогда отец схватил ребенка и побежал по ступенькам в квартиру к Танечке. Она попросила положить ребенка на стол и распеленать его, после чего напряженно молилась – и на глазах у всех присутствовавших младенцу стало легче, температура начала падать, дыхание восстановилось. Все присутствовавшие стали свидетелями явного чуда Божия. Через несколько дней младенец был совсем здоров.Сестра Танечки, будучи студенткой, во время летних каникул работала на стройке с подругами. Однажды Танечка сказала: «Передай всем, чтобы в такой-то день никто из девушек не выходил на работу, иначе произойдет ужасное». Ее послушались, и это действительно спасло сестру с подругами,– дело в том, что рядом со стройкой работали заключенные и, как выяснилось, в день, названный Танечкой, заключенные оговорились напасть на девушек, чтобы удовлетворить свою похоть.
Танечка стала преемницей старца Серафима в молитвенном делании, в последние годы она молилась за весь мир. Молитва ее была непрестанной, Александра Николаевна рассказывала, что в какое бы время ночи она ни подходила к дочери, та всегда бодрствовала. На вопрос, почему она не спит, отвечала, что не хочется. Говорила еще, что лучше всего молиться ночью, так хорошо становится и радостно, и болезнь забывается. В последние годы никогда не молилась без слез. Любила Танечка быть одной, тяготилась людьми, хотя вида никогда не показывала. В молитве она углублялась в себя так, что становилась отрешенной, лицо ее просветлялось. Все телесное постепенно уходило из нее, дух побеждал плоть. Люди чувствовали это и невольно тянулись к ней.
Самым большим ее желанием было сходить в храм на службу. Не раз говорила она маме, если бы ноги пошли хотя бы ненадолго, чтобы смогла на службу в церковь сходить и помолиться, чтобы святые места посетить – ни для чего другого мне ноги не нужны.В доме были только бумажные иконки и фотографии. Очень хотела Танечка иметь настоящую икону и онный уголок с лампадкой. И вот однажды знакомая принесла ей на время Казанскую икону Божией Матери. Невозможно передать радость Танечки – как будто Сама Пречистая вошла в дом! Когда икону поставили у изголовья Танечки, один из пришедших сказал: «Посмотрите, лик Божией Матери светится!» – и действительно, икона осветилась как бы изнутри и у всех присутствовавших радость вошла в сердце, а кто-то добавил: «Как Царица Небесная радуется, что образ Ее пришел к Танечке». Икона эта так и осталась в доме.
Однажды Танечка рассказала, какой дивный сон приснился ей – она беседовала со Спасителем и Божией Матерью, Они ответили ей на вопросы, обо многом рассказали, многое обещали, но вот забыла их попросить, чтобы ноги мне исцелили – как хочется в храм на службу и в монастырях побывать.
Общения с духовно близкими людьми у Танечки практически не было за годы болезни. Это было суровое испытание – неподвижность и духовное одиночество, но, конечно, одиночество внешнее, потому что она жила с Богом и Он давал ей утешения. Из этого Источника Жизни черпала она силу, радость, мудрость, и могла укреплять людей, помогать им в скорбях и болезнях, будучи сама такой немощной.Самой большой радостью в жизни являлось для Танечки Причастие, Нужно было видеть ее в этот день – какая духовная радость, ликование, как ждала она этот день, как готовилась к нему! Священник приезжал причащать ее 3–4 раза в год, и каждый его приезд становился событием в ее жизни. После причащения она возрождалась. Бывало, совсем плохо чувствует, кажется, что умирает, а после Чаши болезнь как будто отходила, и она снова была бодрой и мужественной. Однажды священник спросил ее на исповеди: «Может быть, ты ждешь от причастия исцеления?» – «Нет, батюшка! – ответила она,– как Господь решит, так пусть и будет. Если Он дал мне эту болезнь, значит, я могу ее переносить. А причастие – это жизнь, и радость, и свет!» И в самом деле, после причащения она преображалась, ликовала и ее радость передавалась всем, кто находился рядом.
Главными ее учителями были молитва и книги. Евангелие читала постоянно. Один фронтовик подарил ей маленькое карманного размера Евангелие, которое, как он говорил, сохранило его от смерти в войну, и с которым он никогда не расставался. Это Евангелие Танечка особенно любила читать. Никаких книг, кроме духовных в последние годы Танечка не читала. Читая Евангелие и другие духовные книги, она всегда отмечала неясные места и при возможности просила их разъяснить.
Удивительно, как умела она радоваться самым малым радостям и передавала эту радость другим! Сколько нежности, кротости и любви было в ней. Каждый, кто приходил в дом, освещался этим светом радости и любви.Любила русскую поэзию, особенно А. С. Пушкина и М. Ю. Лермонтова множество стихов знала на память. Из всех занятий более всего Танечка любила чтение. Она прочитала почти всю библиотеку отца Серафима, Более всего любила жития святых, жизнеописания подвижников веры. Когда была возможность, читала много, но бывали долгие периоды, когда месяцами совсем не могла читать из-за болезни. Тогда она терпеливо ожидала вечера, когда мама закончит все дела и сможет почитать. При чтении как будто и болезнь отходила.
Многие приходили в дом – навестить больную, приезжали отовсюду мамины ученики – и все обязательно беседовали с Танечкой. Она видела приходивших духовными очами. Грехи людей и внутренняя красота были открыты ей. Поэтому так съеживалась она и была печальна во время посещения некоторых гостей, но никогда никого не отталкивала, все терпела. Она знала духом заранее, кто придет в дом, и так радовалась, если ожидался близкий человек, внутренне готовилась к встрече. Постепенно Александра Николаевна по виду дочери стала различать, какие сегодня будут гости.
Приходившие в дом раскрывали свою душу и часто говорили о своих печалях и бедах, как будто прося о помощи. И Танечка многим помогала – своей молитвой, общением с людьми. Она брала на себя грехи и трудности людей и тем помогала им. Только поэтому могли уходить от нее люди обновленными и радостными – то был ее подвиг – при собственной мучительной болезни брать еще болезни и скорби других. Конечно, не многие понимали это,– сердцам чувствовали, но осознания жертвы и подвига Танечки не было. А помогала она многим и многим. Только сейчас начинают близкие сознавать истинное значение ее предстояния и молитвы за страждущих, скорбящих, больных. Сотни людей приходили к ней: верующие и атеисты, христиане и иноверцы. Танечка соединяла людей – и не только тем, что о ней заботились, пытались чем-то помочь. Была в ней невидимая сила, открывающая людям то, что существует иной мир, кроме материального. Сколько людей пришли к вере по ее молитвам, многие черпали от встреч с ней духовную радость и утешение, хотя часто при этом не произносилось ни слова.
Танечка прозревала душевный скорби и горести людей даже не видя их, знала о важных событиях в жизни и сложностях многих и молилась о них, причем чаще всего люди и не знали, что за них молятся.
Часто близкие приходили к Танечке, как они сами говорили, за благословением на важные жизненные события и дела, и те, кто слушался ее советов, скоро видели, что все устраивалось во благо. Хочется привести такой пример. Одна молодая пара перед вступлением в брак пришла к Танечке «за благословением» – так они сами сказали и восприняли это благословение очень серьезно. После венчания сразу поехали сначала к Танечке, и навестили ее, пока гости дома усаживались за свадебный стол. Впоследствии, уже после кончины Танечки у мужа были большие неприятности по работе, и он не знал, что делать. Встал вопрос о разводе. Но супруга его сказала: «Давай потерпим, ведь нас сама Танечка благословила, давай помолимся ей и попросим»,– и постепенно жизнь в их семье наладилась.
Некоторые из близких людей видели и чувствовали ее духовные дары, но Танечка отвергала малейшую попытку почтительного отношения к себе. Она говорила: «Что это они, за кого меня принимают, я же ничего не знаю и не умею» – и действительно считала себя ничего не знающей и не ведающей. Смирение, скромность и нестяжательность ее во все последние годы жизни были полными.
В один из приездов в Самарканд мне не удалось зайти к Танечке. Мама не сказала о моем приезде, чтобы не огорчить ее. Но Танечка сама спросила Александру Николаевну: «А почему Саша не зашел?»Танечка видела духовным взором людей, которые находились на огромном расстоянии от Самарканда. Иногда ей являлись те, за кого она молилась (конечно, ангел этого человека). Однажды Александра Николаевна сильно задержалась на работе и очень беспокоилась, как Танечка проживет весь день без ухода. Прибежала поздней ночью домой, а дочь спокойно сказала: «А ты сегодня была здесь, постояла, посмотрела на меня и ушла».
Когда я заходил к Танечке, она всегда раскрывала блокнотик с вопросами по Евангелию, вообще о духовной жизни – это были глубокие и серьезные вопросы, и мне не всегда удавалось на них ответить. Всегда просила почитать что-нибудь из написанного мною, просила оставить рукописи, чтобы перечитать их самой.
Последние годы болезни Танечка писать не могла, руки не могли держать ничего. Но однажды сказала, маме: «Хочу написать ответ на письмо Саши». Каждая строка стоила неимоверного напряжения, на письмо в 6 строк ушло почти два часа. Мама говорила, что она изнемогла от писания, но чтобы доставить радость близкому человеку снова и снова просила вложить в ее пальцы ручку.
Обычно Великим постом Танечка прочитывала Евангелие 3–4 раза. И вот, 12 марта 1982 года в самый разгар поста, она подала маме Евангелие со словами: «Спрячь его, оно мне больше не понадобится». У мамы похолодело все внутри, и она поняла, что кончина приближается, хотя все еще не верила, что конец столь близок.
За день до смерти ничто не предвещало конца. Но Танечка неожиданно сказала, что хочет сегодня принять ванну, хотя обычно Александра Николаевна мыла ее по субботам. После ванны она попросила вызвать на завтра священника, чтобы причастить ее. В этот день Танечка спешила закончить все дела, сделала последние просьбы и распоряжения. Позвонили о просьбе Танечки – из Георгиевского храма сразу же приехали женщины, думая, что Танечка умирает, однако нашли ее спокойной, хотя уже начинался жар. К вечеру поднялась температура, ночь она была почти без сознания.
19 марта после службы в храме священник приехал в дом к Танечке, совершил таинство елеосвящения, кратко исповедал ее и причастил. Температура держалась весь день у отметки 41,9. Тяжелейшие приступы следовали один за другим. И снова ни стона, ни плача, только искусанные в кровь губы и слезинки в уголке глаз говорили о страданиях. Скончалась Танечка в субботу 20 марта 1982 года в половине десятого вечера, в день памяти иконы Божией Матери «Споручница грешных». В тот же день по уставу совершалось великопостное поминовение усопших. Мы уже вспоминали о видении, которое было в этот день за Божественной литургией в Георгиевском храме старице и молитвеннице тете Паше. Она увидела духовными зрением, как старец Серафим отпевал Танечку. О кончине Танечки сразу сообщили в храм и те, кто не поверил видению тети Паши, поняли, что оно было истинным.
Причиной смерти стал тромб в мозге. Лицо у Танечки в момент кончина было как у 90-летней, морщины на лице, страдальческое выражение. Но к утру черта лица разгладились, оно стало молодым и прекрасным как у юной девушки. Когда пришли близкие и знакомые и стали рассуждать, во что одеть ее в последний путь, все единодушно решили, что она должна быть одета как невеста. Купили белое платье, фату, и одели Танечку в венчальный наряд. Исполнилось пророчество батюшки Серафима – невестой Христовой совершила она свой последний путь на земле. В гробу, среди цветов, в этом наряде она была прекрасна, казалось, что она всего лишь уснула. Приехали священники, отпели ее дома. Священник вспоминает, что когда вложил в руки Танечки разрешительную молитву, они были теплыми и мягкими, совсем не как у покойников. И настроение у всех присутствовавших на отпевании было радостным, как будто уже наступила Пасха. Похоронили ее 22 марта в день 40 мучеников Севастийских (на третий день после кончины).
Погребена Танечка в одной могиле с отцом на том же кладбище, где упокоились навсегда архимандрит Серафим и все Георгиевские старицы и верим, что и в Царстве Небесном они вместе молятся о нас.
Над могилой Танечки поставили огромный камень – красный гранит с черными включениями, Одна сторона камня отполирована, на ней изображение Голгофского креста и надписи об упокоенных здесь. В эту же могилу легла и мама Танечки – Александра Николаевна. Господь призвал ее к Себе в день святого, которого она любила и почитала более всех других святых – в день небесного покровителя града Самарканда – пророка Божия Даниила (30 декабря).
ПРАВОСЛАВНЫЕ ХРАМЫ САМАРКАНДА
В русской части города, к началу 90-х годов XIX столетия, проживало более 10 тысяч жителей. Для них были построены три церкви. Церковь святого великомученика Георгия Победоносца первоначально была построена в 1868 г внутри цитадели (крепости). Затем, к 1882 году по проекту немецкого архитектора В. А. Лемке, напротив дома военного собрания, был отстроен новый Георгиевский приход (впоследствии – храм становился спортивным залом, художественной галереей, союзом писателей). В дореволюционном Самарканде также были возведены Храм Покрова Божией Матери (1902) по проекту инженера И. П. Лебедева, Собор святителя Алексия (1911–1912).
В настоящее время численность прихожан составляет: в будни – 10-20 человек, в праздники – 100-150 человек. Настоятель храма – протоиерей Димитрий Козулин – является старейшим священнослужителем епархии.
Недостаток храмов для возрастающего православного населения в конце XIX – начале XX века, вынудил губернские власти построить в 1902 году храм Покрова Божией Матери, который не закрывался даже в годы советской власти. Храм был воздвигнет по проекту инженера И. П. Лебедева
Третий православный храм Самарканда – Алексеевский собор был построен в 1912 году, по проекту архитектора А. Смирнова и освящен в честь святителя Алексия, митрополита Московского и всея России чудотворца. Храм являлся полковым и изначально предназначался для духовного окормления казачьего полка, расквартированного в те годы, в городе Самарканде.
В советское время храм был отобран у верующих и Православной Церкви. И только в годы независимости Республики Узбекистан храм был возвращен Русской Православной Церкви. Повторно храм был освящен в 1996 году 13 ноября Патриархом Московским и всея Руси Алексием II, во время его визита в Среднюю Азию. И даже на сегодняшний день собор является самым большим православным храмом в Средней Азии.
Комментарии закрыты.