Незабвенный старец

Кавказ в моем сердце

По милости и благодати Божией по блаженной кончине почаевского старца схиархимандрита Феодосия (Орлова), подвизавшегося после закрытия Киево-Печерской лавры в 1961 году в горах Кавказа, я получила благословение на написание книги о нем. Знакомясь с биографией этого подвижника, открыла для себя совершенно новый пласт духовной культуры: пустынножительство.

Легендарные Глинские старцы: Митрополит Зиновый (Мажуга), архимандриты Серафим (Романцоа), Андроник (Лукаш), Серафим (Амелин)

Так я глубже узнала об Иисусовой молитве и ее делателях, замечательных Глинских старцах, которых приютила гостеприимная Иверия после разорения их обители, познакомилась с теми из них, кто был еще жив. Тема старчества увлекла настолько, что я стала посещать места их подвигов, география которых была весьма обширной. Всемилостивый Господь подарил мне в Грузии много незабываемых встреч, каждая из которых запечатлелась на скрижалях сердца.

Архимандрит Антоний (Гулиашвили). В верхнем углу справа — фотография, на которой он изображен с отцом Иоанном (Крестьянкиным)

Схиархимандрит Антоний (Гулиашвили)

И все-таки одна из этих необыкновенных встреч была особенно дорога: встреча со схиархимандритом Антонием (Гулиашвили), более 50 лет служащим в священном сане и глубоко почитаемым многочисленными чадами. Его рассказы — неисчерпаемый источник благодати и мудрости, а сам батюшка — живое воплощения истинно христианской любви.

Отец Антоний в келье. На руке у него, по традиции Глинских старцев, надета одна поручь

Невольно заслушиваешься, когда он глубоко духовно, однако и не без юмора рассказывает о ныне прославленных старцах, с которыми ему довелось общаться: митрополите Зиновии (Мажуге, в схиме Серафиме,+1985), преподобноисповеднике Гаврииле (Ургебадзе,+1995)), Бетанских старцах архимандрите Иоанне (Майсурадзе,+1957) и архимандрите Георгии (в схиме Иоанне, Мхеидзе, +1962). Батюшка — хранитель ценнейших воспоминаний об этих святых, и слушать его — великое удовольствие!

Крест, выполненный в грузинской традиции наподобии креста равноапостольной Нины, был подарен отцу Антонию Святейшим Патриархом Илией II

Необходимо отметить, что отец Антоний на протяжении ряда лет  служил в храме Александра Невского в Тбилиси, где в свое время подвизались митрополит Зиновий (Мажуга) и схиархимандрит Виталий (Сидоренко, +1992), могила которого в настоящее время является местом массового паломничества.

Отец Антоний в келье

Он много рассказывал об отце Виталии, и его живое, яркое повествование навсегда запечатлелось в памяти, как, впрочем, и рассказ отца Мардария, в схиме Алексия (Данилова.+2009), с которым мне посчастливилось общаться незадолго до его кончины. Однако это, как и другие рассказы батюшки, — тема отдельного разговора, и я обязательно вернусь к ним в следующих публикациях.

Но особенно оживляется батюшка, когда его расспрашивают об архимандрите Иоанне (Крестьянкине), духовным чадом которого он является и которого глубоко почитает. Лицо его оживляется, в лазах появляется какое-то особенное тепло, а голос становиться еще более проникновенным.

Батюшку очень приятно слушать. Он нетороплив, сдержан, говорит негромко, но четко, с легким юмором, внимательно выслушивает вопросы, отвечая на них подробно и терпеливо.

Кажется, что отец Иоанн присутствует при общении, — батюшка так часто вспоминает о своем духовнике, что создается устойчивое ощущение его незримого присутствия. Да, очевидно, так и есть: отец Иоанн живет в его благодарной памяти.
Обратимся к его воспоминаниям.

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) в воспоминаниях отца Антония (Гулиашвили)

Благодатный старец

«Впервые я приехал в Печоры, — поведал отец Антоний, — со своей мамой и послушником.

Псково-Печерский монастырь тех времен

Мы очень хотели попасть в пещеры, но это было практически невозможным: народу было множество, и мы понимали, что никто нас вперед не пропустит. Вдруг увидели, как ведут какого-то старичка, рядом с которым находится келейник. Как оказалось, это и был отец Иоанн.

Молитва старца

«Феодосьюшка, пойдем со мной»

Люди оживились, стали проталкиваться к нему. Мы же не предпринимали никаких усилий, считая их безнадежными. Однако произошло неожиданное. Проходя мимо нас, он вдруг остановился, подвинул окружавших его людей и взял маму за руку.

«Феодосьюшка, пойдем со мной», — ласково сказал он, назвав ее по имени. Мама впоследствии вспоминала, что у нее буквально ноги отнялись от неожиданности: ведь старец видел ее впервые в жизни.
Позже, когда я уже на правах духовного чада приезжал к нему за советом и наставлением, он всегда спрашивал о ней и в ответ на мои сетования о ее слабой вере неизменно утешал: «Ничего, ничего, она еще иночество примет».

При всем уважении к старцу я не мог в это поверить, зная негативное отношение мамы к церкви и тому, что я принял монашество.

Однако ни одно слово старца не пропало втуне. Предсказание батюшки сбылось незадолго до кончины мамы: по благословению Святейшего Патриарха Илии II я собственноручно постриг ее в иночество. Удивительно и то, что до этого она 48 дней Великого поста ничего не вкушала, потребляя лишь воду в очень незначительном количестве, зато трижды причастилась, попросила у меня прощения и, наконец, выразила желание стать инокиней. Так батюшка ее вымолил. Нужно ли говорить, что после этого я доверял ему безгранично?

Исцеление по молитвам старца

Архимандрит Иоанн на молитве

Был еще один случай.

У меня странный организм. Иммунитет ослаблен, и стоит заболеть, как это превращается в колоссальную проблему. То, что у других проходит быстро, затягивается на недели и месяцы.

11 лет назад мне пришлось пережить сложную операцию на сердце. Люди после такой операции выходят на десятый день, а я провел 51 день в реанимации, а потом пролежал еще полгода.

Приходили врачи, профессора и все разводили руками. Профессор, который делал операцию, был уверен, что я не выживу и даже позвонил отцу Тихону (Шевкунову), предложив забрать меня умирать вне стен больницы.

Но я был уверен, что выживу, потому что так отцу Тихону сказал мой дорогой духовник. Поэтому я ничего не боялся.

Да и как я мог умереть? В Священном Писании сказано: «Не хочу смерти грешника», а у меня еще столько нераскаянных грехов! Так вот и живу: грешу и снова каюсь, надеясь на милость Божию».

Отец Иоанн (Крестьянкин) и архимандрит (ныне епископ) Тихон (Шевкунов)

В гостях у отца Антония

Нужно сказать, что отец Антоний любезно согласился встретиться со мной непосредственно перед тем, как должен был ложиться в больницу, будучи очень нездоровым.

Тем не менее он терпеливо отвечал на мои вопросы, и, к слову, сказал, что не понимает тех священников, которые не открыты для общения с паствой двадцать четыре часа в сутки.

Леван Мамаладзе — частый гость у отца Антония. Он трогательно заботится о его здоровье и всегда готов помочь с медицинским обслуживанием.

Мы достаточно долго говорили о новопреставленном архимандрите Филарете (Кудинове, 2017), которого батюшка считал воплощением смирения, о нестяжательности схиархимандрита Исаии (Коровая, +2011), о схиархимандрите Виталии (Сидоренко).

Батюшка вспоминал о пребывании на Украине, конфликте с властями и тюремном заключении. Но ответ на любой мой вопрос так или иначе сводился к упоминанию об отце Иоанне (Крестьянкине), через восприятие которого он рассматривал любое событие из своей жизни.

Так, когда я задала ему вопрос о том, как батюшка относился к ИНН, отец Антоний вспомнил, как однажды, переживая по этому поводу, приехал к отцу Иоанну без предварительного звонка.

Всегда ранее, прежде чем отправиться в путь, он испрашивал благословения старца. На этот раз приехал самочинно и при общении отец Иоанн неоднократно косвенно напомнил ему об этом, трижды повторив во время беседы: «А я думал, что ты – верующий».

Так и в вопросе, который волновал отца Антония: все в Боге, и ни к чему нельзя относиться по-фарисейски.

Последние дни земной жизни старца

Когда отец Антоний коснулся последних дней жизни своего старца, лицо его стало печальным.

Он с горечью рассказывал, что последнее время отец Иоанн сильно болел, и приезжал он к нему несколько раз, несмотря на то, что сам еще не оправился после операции и дальние переезды были ему категорически запрещены. Последняя встреча с духовником состоялась незадолго до его кончины.
«Я был у него за пять дней до смерти. — изменившимся голосом, как-то особенно проникновенно сказал отец Антоний. — После операции мне было запрещено и земным транспортом пользоваться, и воздушным, но я полетел, не задумываясь над последствиями.

Келейница старца, Татьяна Сергеевна, говорит: «Он совсем плох». Отец Филарет меня пускать не хочет, а я стою на своем: мне надо повидать батюшку, я приехал за «бензином, на заправку», пустым не уеду.

Наконец отец Филарет сдался: «Посмотри на него: он ненормальный. — махнул рукой он. -Давай пустим его».

И меня пустили. Это была прощальная встреча».

Известие о кончине старца

Вскоре после вовращения в Тбилиси из Печор прилетело печальное известие.

«Вернулся – а через пять дней получил сообщение о смерти батюшки. И я полетел снова.

Искушения были невероятные. То самолет задержался, то поезд. В Печорах холодно, минус 37. Чувствуя, что так я могу опоздать на погребение, я слезно взмолился: «Батюшка, неужели ты хочешь, чтобы я опоздал?» И отец Иоанн услышал меня: все устроилось наилучшим образом.

Отец Антоний возле своей келии

Когда я добрался до места, заупокойная литургия еще не завершилась. Так что, слава Богу, и послужить успел, и попрощаться. Так, по молитвам своего дорогого духовника скорбь расставания превратилась в светлую Пасхальную радость. Потому что смерти — нет, и я дерзаю надеяться на встречу с ним в блаженной Вечности.

Отец Антоний с Леваном Мамаладзе, Главой Ассоциации Всемирного паломничества

Всегда, когда имею возможность, стараюсь приехать в Печоры и уезжаю оттуда, исполненный Пасхальной радости. Даже здоровье заметно улучшается. Ни в одном санатории так хорошо себя не чувствовал. Обязательно посещаю его келию, где не единожды сидел с ним на диванчике порой до четырех, до пяти утра. Удивительно, но порой уезжаю даже более счастливым, чем при его жизни».

Фотография на память о встрече

Многая и благая лета!

Наша беседа с батюшкой затянулась, и я испытывала неловкость, что утруждаю отца Антония, и из-за меня он опаздывает в больницу. Было, конечно, невероятно интересно,  и совершенно не хотелась расставаться, да и батюшка не торопился.  Воспоминания согревали ему душу, и он преображался на глазах, лицо становилось моложе, — его оживотворяли красивые, задумчивые глаза, в которых, казалось, отражается Вселенная…

Несколько раз я прощалась с ним, но батюшка был так радушен, так светел, что хотелось продлить радость общения, и Господь, внимающий сокровенным желаниям нашего сердца, продлевал это незабываемое общение.

Когда я попросила благословение сфотографировать его на молитвенную память, отец Антоний безропотно встал, причесал бороду, поправил крест, осмотрел подрясник и предложил выбрать удобное место, а потом еще долго и терпеливо переносил все мои суетливые перемещения, стараясь в точности выполнять просимое. Когда же я, наконец, набралась сил и попрощалась с ним, он ласково приобнял меня и благословил на дорогу. И я знала, — перелет обязательно будет благополучным.

Какое высокое смирение! Какая любовь ко всем нам, суетным, праздным, помышляющим о дне сегодняшнем и так мало думающим о Вечности!

Уходя от старца, я уносила в сердце чувство величайшей благодарности за его терпение и мудрость.  Многая и благая лета Вам, отче Антоние!
Татиана Лазаренко

Благословение на дорогу