- 08.02.2021
- 0 комментариев
- Рубрика: подвижники благочестия
Жизнь нескончаемая. Памяти новопреставленного архимандрита Антония (Гулиашвили)
Преставился ко Господу архимандрит Антоний на 82-м году, перейдя из земной жизни в вечную в день памяти новомучеников и исповедников Церкви Русской.
Кавказ в моем сердце
По милости и благодати Божией по блаженной кончине почаевского старца схиархимандрита Феодосия (Орлова), подвизавшегося после закрытия Киево-Печерской лавры в 1961 году в горах Кавказа, я получила благословение на написание книги о нем. Знакомясь с биографией этого подвижника, открыла для себя совершенно новый пласт духовной культуры: пустынножительство. Узнала и полюбила всем сердцем легендарных Глинских старцев: митрополита Зиновия (Мажугу), архимандритов Серафима (Романцова), Андроника (Лукаша), Серафима (Амелина). Ныне они прославлены в лике святых.
Необходимо отметить, что отец Антоний, гроб с телом которого находится сейчас в храме Александра Невского в Тбилиси, где в свое время подвизались митрополит Зиновий (Мажуга) и схиархимандрит Виталий (Сидоренко, +1992), могила которого в настоящее время является местом массового паломничества. Сам батюшка служил здесь на протяжении ряда лет.
Он много рассказывал об отце Виталии, и его живое, яркое повествование навсегда запечатлелось в памяти, как, впрочем, и рассказ отца Мардария, в схиме Алексия (Данилова.+2009), с которым мне посчастливилось общаться незадолго до его кончины. Однако это, как и другие рассказы батюшки, — тема отдельного разговора, и я обязательно вернусь к ним в следующих публикациях.
Но особенно оживлялся батюшка при упоминании об архимандрите Иоанне (Крестьянкине), духовным чадом которого он являлся и которого глубоко почитал. Лицо его оживлялось, в глазах появлялось какое-то особенное тепло, а голос становился еще более проникновенным.
Отца Антония всегда было очень приятно слушать. Он был нетороплив, сдержан, говорил негромко, но четко и как-то задушевно, с легким юмором, внимательно выслушивая вопросы и отвечая на них подробно и терпеливо.
Несколько раз я ловила себя на чувстве, что отец Иоанн (Крестьянкин) пребывал при общении, — батюшка так часто вспоминал о своем духовнике, что создавалось устойчивое ощущение его незримого присутствия. Да, очевидно, так и было, ибо отец Иоанн жил в его благодарной памяти. В течение последних 40 лет жизни отца Иоанна (Крестьянкина) отец Антоний был его духовным чадом, и, хотя сам он более полувека пребывал в священном сане(в этом году было бы 55 лет), старцу он внимал с благоговением и сыновней любовью
Обратимся к воспоминаниям.
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) в воспоминаниях отца Антония (Гулиашвили)
Мы очень хотели попасть в пещеры, но это было практически невозможным: народу было множество, и мы понимали, что никто нас вперед не пропустит. Вдруг увидели, как ведут какого-то старичка, рядом с которым находится келейник. Как оказалось, это и был отец Иоанн.
«Феодосьюшка, пойдем со мной»
Люди оживились, стали проталкиваться к нему. Мы же не предпринимали никаких усилий, считая их безнадежными. Однако произошло неожиданное. Проходя мимо нас, он вдруг остановился, подвинул окружавших его людей и взял маму за руку.
«Феодосьюшка, пойдем со мной», — ласково сказал он, назвав ее по имени. Мама впоследствии вспоминала, что у нее буквально ноги отнялись от неожиданности: ведь старец видел ее впервые в жизни.
Позже, когда я уже на правах духовного чада приезжал к нему за советом и наставлением, он всегда спрашивал о ней и в ответ на мои сетования о ее слабой вере неизменно утешал: «Ничего, ничего, она еще иночество примет».
При всем уважении к старцу я не мог в это поверить, зная негативное отношение мамы к церкви и тому, что я принял монашество.
Однако ни одно слово старца не пропало втуне. Предсказание батюшки сбылось незадолго до кончины мамы: по благословению Святейшего Патриарха Илии II я собственноручно постриг ее в иночество. Удивительно и то, что до этого она 48 дней Великого поста ничего не вкушала, потребляя лишь воду в очень незначительном количестве, зато трижды причастилась, попросила у меня прощения и, наконец, выразила желание стать инокиней. Так батюшка ее вымолил. Нужно ли говорить, что после этого я доверял ему безгранично?
Исцеление по молитвам старца
Был еще один случай.
У меня странный организм. Иммунитет ослаблен, и стоит заболеть, как это превращается в колоссальную проблему. То, что у других проходит быстро, затягивается на недели и месяцы.
11 лет назад мне пришлось пережить сложную операцию на сердце. Люди после такой операции выходят на десятый день, а я провел 51 день в реанимации, а потом пролежал еще полгода.
Приходили врачи, профессора и все разводили руками. Профессор, который делал операцию, был уверен, что я не выживу и даже позвонил отцу Тихону (Шевкунову), предложив забрать меня умирать вне стен больницы.
Но я был уверен, что выживу, потому что так отцу Тихону сказал мой дорогой духовник. Поэтому я ничего не боялся.
Да и как я мог умереть? В Священном Писании сказано: «Не хочу смерти грешника», а у меня еще столько нераскаянных грехов! Так вот и живу: грешу и снова каюсь, надеясь на милость Божию».
В гостях у отца Антония
Вспоминаю встречу, коорая, как оказалась, стала последней. Необходимо отметить, что отец Антоний, тога уже тяжело больной, несмотря на нездоровье, любезно согласился встретиться со мной непосредственно перед тем, как должен был ложиться в больницу.
Тем не менее он терпеливо отвечал на мои вопросы, и, к слову, сказал, что не понимает тех священников, которые не открыты для общения с паствой двадцать четыре часа в сутки.
Встреча происходила в присутствии Левана Мамаладзе — частого гостя у отца Антония. Он трогательно заботился о его здоровье и всегда был готов помочь с медицинским обслуживанием.
Батюшка вспоминал о пребывании на Украине, конфликте с властями и тюремном заключении. Но ответ на любой мой вопрос так или иначе сводился к упоминанию об отце Иоанне (Крестьянкине), через восприятие которого он рассматривал любое событие из своей жизни.
Так, когда я задала ему вопрос о том, как батюшка относился к ИНН, отец Антоний вспомнил, как однажды, переживая по этому поводу, приехал к отцу Иоанну без предварительного звонка.
Всегда ранее, прежде чем отправиться в путь, он испрашивал благословения старца. На этот раз приехал самочинно и при общении отец Иоанн неоднократно косвенно напомнил ему об этом, трижды повторив во время беседы: «А я думал, что ты – верующий».
Так и в вопросе, который волновал отца Антония: все в Боге, и ни к чему нельзя относиться по-фарисейски.
Последние дни земной жизни старца
Когда отец Антоний коснулся последних дней жизни своего старца, лицо его стало печальным.
Он с горечью рассказывал, что последнее время отец Иоанн сильно болел, и приезжал он к нему несколько раз, несмотря на то, что сам еще не оправился после операции и дальние переезды были ему категорически запрещены. Последняя встреча с духовником состоялась незадолго до его кончины.
«Я был у него за пять дней до смерти. — изменившимся голосом, как-то особенно проникновенно сказал отец Антоний. — После операции мне было запрещено и земным транспортом пользоваться, и воздушным, но я полетел, не задумываясь над последствиями.
Келейница старца, Татьяна Сергеевна, говорит: «Он совсем плох». Отец Филарет меня пускать не хочет, а я стою на своем: мне надо повидать батюшку, я приехал за «бензином, на заправку», пустым не уеду.
Наконец отец Филарет сдался: «Посмотри на него: он ненормальный. — махнул рукой он. -Давай пустим его».
И меня пустили. Это была прощальная встреча».
Известие о кончине старца
Вскоре после вовращения в Тбилиси из Печор прилетело печальное известие.
«Вернулся – а через пять дней получил сообщение о смерти батюшки. И я полетел снова.
Искушения были невероятные. То самолет задержался, то поезд. В Печорах холодно, минус 37. Чувствуя, что так я могу опоздать на погребение, я слезно взмолился: «Батюшка, неужели ты хочешь, чтобы я опоздал?» И отец Иоанн услышал меня: все устроилось наилучшим образом.
Наша беседа с батюшкой затянулась, и я испытывала неловкость, что утруждаю отца Антония, и из-за меня он опаздывает в больницу. Было, конечно, невероятно интересно, и совершенно не хотелась расставаться, да и батюшка не торопился. Воспоминания согревали ему душу, и он преображался на глазах, лицо становилось моложе, — его оживотворяли красивые, задумчивые глаза, в которых, казалось, отражается Вселенная…
Несколько раз я прощалась с ним, но батюшка был так радушен, так светел, что хотелось продлить радость общения, и Господь, внимающий сокровенным желаниям нашего сердца, продлевал это незабываемое общение.
Когда я попросила благословение сфотографировать его на молитвенную память, отец Антоний безропотно встал, причесал бороду, поправил крест, осмотрел подрясник и предложил выбрать удобное место, а потом еще долго и терпеливо переносил все мои суетливые перемещения, стараясь в точности выполнять просимое. Когда же я, наконец, набралась сил и попрощалась с ним, он ласково приобнял меня и благословил на дорогу. И я знала, — перелет обязательно будет благополучным.
Какое высокое смирение! Какая любовь ко всем нам, суетным, праздным, помышляющим о дне сегодняшнем и так мало думающим о Вечности!
Уходя от старца, я уносила в сердце чувство величайшей благодарности за его терпение и мудрость. Таким он навсегда остался в моем сердца. Упокой, Господи, его высокую чистую душу!
Комментарии закрыты.