Киевские подвижники благочестия. Протоиерей Михаил Бойко

Киевские подвижники благочестия. Протоиерей Михаил Бойко

18 лет нет с нами киевского старца — протоиерея Михаила Бойко.

Киевские подвижники благочестия. Протоиерей Михаил Бойко (†2003).

Сын священника, репрессированного в годы советской власти, пошедший по стопам своего отца, он не внушал «строителям коммунизма» никакого доверия, поэтому с юных лет ощущал на себе давление системы. Даже будучи участником Великой Отечественной, подростком ушедшим на фронт и геройски защищавшим свою Родину, — Святую Русь, — он не получил ни одной боевой награды, к которым представляли однополчан, поскольку, будучи верующим, никогда не состоял в комсомоле. Правда, справедливость в итоге восторжествовала: после войны боевые товарищи и командиры добились включения его в наградной список, и он, хоть и с опозданием, но все же получил заслуженные им ордена и медали. Но жить продолжал так де скромно, как и раньше, не пользуясь никакими льготами, положенными фронтовикам. И так было на протяжении всей жизни, не только его собственной, но и его детей.

Там на войне, все было серьезно, по-настоящему. И воевали, отстаивая каждую пядь родной земли, не ради наград, — «была бы Родина»… Михаил, получивший, несмотря на юный возраст, благословение отца-священника, пулям не кланялся. Но душа все равно стремилась к Богу. На войне это ощущалось особенно остро. Позже он вспоминал: «Помню, наша часть стояла в резерве, и мы зашли в один немецкий дом. Все там было вверх дном, а в углу стояло пианино. Совершенно целехонькое. А я ведь человек музыкальный, практически на всех инструментах играю. Сел я за него и сыграл. «Покаяние» Веделя. Было так странно: война, смерть — и эта божественная музыка в чужой стране». После войны, следуя призванию, молодой фронтовик Михаил Бойко поступил в полтавское музыкальное училище, где ему поначалу пророчили блестящую музыкальную карьеру. Однако с карьерой не сложилось. Училище он так и не смог закончить, ибо поступило распоряжение отчислить его за чуждые идеологические взгляды, недостойные советского студента, заключавшиеся в регулярном посещении им богослужений в православном храме. Спустя десять лет директору училища было невыносимо стыдно признаваться отцу Михаилу, что при всем желании он не мог тогда отменить приказ об отчислении, поскольку таково было распоряжение свыше, и он был не вправе рисковать благополучием собственной семьи и престижной номенклатурной работой. Однако таков был Промысл Божий, и Михаил, выйдя из училища после разговора с директором, перекрестился и сказал: «Да будет воля Твоя», и поехал поступать в Киевскую духовную семинарию, где и продолжил свою учебу. И слава Богу! В его лице Церковь обрела молитвенника и старца, а вверенные ему люди — пастыря доброго, за паству свою душу полагающего. Жил он скромно, преимущественно от трудов своих, служил диаконом Вознесенского храма на Демиевке, а между службами по мере возможностей занимался хозяйством у небольшого домика, построенного собственными руками в районе киевских Совок. Но безбожный мир постоянно вторгался в его жизнь: давление не ослабевало.

Не один десяток лет проходил он в дьяконах за то, что заступился за своего младшего сына Георгия, которого подвергли травле за ношение нательного креста. К чести Георгия необходимо отметить, что крест свой он так и не снял, а когда вырос, то пошел по стопам отца, став священнослужителем и отцом семерых детей. А в тот день отец Михаил не остался безучастным к слезам сына и направился в школу, чтобы поговорить с директором. Держа в руках конституцию СССР, раскрытую на параграфе о свободе совести, спросил: «Скажите, уважаемый, разве главный закон страны запрещает свободу вероисповеданий? Или мне нужно ехать в Москву, в Кремль, чтобы подтвердить это?». После этого насмешки над Георгием прекратились, однако диакона Михаила Бойко практически до 50 лет не рукополагали в сан священника, пока, наконец, правящий архиерей, в отсутствие «компетентных» чиновников, отдыхавших на морях, удалось рукоположить «неудобного» диакона во иерея. Так православие обрело еще одного подвижника и духоносного старца.

Глубоко почитаемый и горячо любимый православным народом не только в Киеве, но и по всей Руси, батюшка практически до самой кончины исповедовал своих духовных чад и паломников со всего мира в Киевском Свято-Покровском женском монастыре. Несмотря на то, что из-за болезни в последнее время сам уже ходить не мог, он приезжал на исповедь, чтобы преподать Благословение и Любовь Божию людям. Все, кто приходил к нему, ощущали почивающую на нём Благодать Божию и всегда получали духовную помощь. Каждому он преподавал необходимое и полезное духовное наставление и выводил на узкий путь спасения.

Всю свою земную жизнь мужественно сражался отец Михаил за Православную Русь: более полувека назад в Великой Отечественной войне, а затем в духовной брани, ведя непримиримую борьбу с врагом рода человеческого — диаволом за спасение человеческих душ. Как добрый Воин Небесного Царя, он до последнего дня своей временной земной жизни непрестанно стоял на страже Православной Веры, ограждая в последнее время своих духовных чад от вступления в электронный концлагерь, принятия идентификационных номеров, электронных карточек и микрочипов.

Батюшка, как истинный ревнитель Православия, постоянно приезжал на молитвенные стояния к Верховной Раде против идентификационных кодов, которые впоследствии (16 июля 1999 г.) привели к принятию Закона № 1003-XIV, дающего право жить без кодов. Он, как и протоиерей Мефодий Финкевич, последовательно боролся против электронного концлагеря. И именно за эту проповедь Евангельской Истины, за его пламенную Веру, за огненную ревность о Правде Божией и Правде Церковной очень многие враги Божии возненавидели Батюшку и делали всё возможное для того, чтобы он прекратил свою борьбу против бесовских кодов грядущего антихриста и замолчал… Но, несмотря на это, он не пошёл на поводу у сильных мира сего и до конца стоял за Истину, свидетельствуя перед всем народом: «Не бойся, малое стадо: яко благоизволи Отец Ваш дати вам Царство» (Лук. 12, 32). И все мы глубоко верим и надеемся на его молитвенное предстательство пред Господом нашим Иисусом Христом за нас грешных.